Китай открывает свой рынок для нарождающихся экспортеров сельхозпродукции из Центральной Азии, вступая таким образом в новый этап экономического взаимодействия с регионом. На протяжении десятилетий Китай почти ничего не покупал в Центральной Азии, кроме нефти и газа. Но теперь Пекин демонстрирует готовность принимать продукцию многих других отраслей. Он подписывает фитосанитарные соглашения, одобряя все ширящийся список продуктов питания из ЦА, одновременно помогая фирмам получить экспортные лицензии и разобраться в тонкостях электронной торговли в КНР. Это делается для того, чтобы сделать регион более экономически стабильным, создать возможности для китайских компаний, а также усилить политическое влияние Пекина в большей степени, чем это могли сделать программы по предоставлению государствам региона кредитов на инфраструктурные проекты. Поскольку, выходя на китайский рынок, страны-экспортеры получают возможность зарабатывать валюту и создавать дополнительные рабочие места, это дает Пекину мощные рычаги воздействия. Например, когда Пекину нужно наказать Корею или Австралию, он блокирует им доступ к своему рынку. Правительства стран Центральной Азии открыто заявляют о своем желании развивать экспортные отрасли, которые создают много рабочих мест, особенно в сфере сельского хозяйства. Во время своего визита в Пекин в 2019 году президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев предложил утроить объемы поставок пшеницы в Китай, и с энтузиазмом говорил об открывающихся возможностях: Мы готовы поставлять на китайский рынок молочную продукцию, мясо птицы, говядину, баранину, свинину, муку, а также зерновые, бобовые и масличные культуры. Мы намерены увеличить производство и экспорт в Китай экологически чистых продуктов питания. В сентябре прошлого года президент Узбекистана сообщил о планах увеличить экспорт сельхозпродукции в пять раз. Стратегия Пекина состоит из двух частей: он предлагает доступ к своему рынку с его 1,4 миллиарда потребителей, и одновременно финансирует ориентированные на экспорт предприятия, заинтересованные в выходе на этот высококонкурентный рынок. Это долгосрочная инициатива. По данным казахстанского инвестиционного ведомства, в Казахстане совместно с зарубежными инвесторами планируют запустить пять проектов мясного направления на $127 млн, включая проект стоимостью 26 миллионов долларов в Алматинской области с участием китайского капитала. Официальные лица Казахстана регулярно хвастают тем, что их страна обладает потенциалом стать международным продовольственным хабом. В октябре министр торговли Бахыт Султанов сказал журналистам, что его министерство занимается созданием национальной товаропроводящей системы с интеграцией в аналогичные системы стран региона, чтобы обеспечить всю вертикаль сельхозпроизводителей гарантированным сбытом товара и ростом доходов и ежегодно готовить 100 казахстанских компаний к выходу на зарубежные рынки. Все эти инициативы пока находятся на начальных стадиях, но с середины 2010-х годов Казахстану удалось чуточку ослабить зависимость экспорта от углеводородов и металлов, а Узбекистану углеводородов и хлопка. Но объемы экспорта других товаров все равно остаются ничтожными по сравнению с ВВП этих государств (около 180 миллиардов долларов в Казахстане и 58 миллиардов долларов в Узбекистане). В Таджикистане и Кыргызстане не было зафиксировано заметного увеличения экспорта в КНР, что является отражением их плохих экспортных показателей в целом. Несмотря на относительно высокий уровень синофобии, Казахстан, Узбекистан и Таджикистан стремятся привлечь китайских инвесторов. Кыргызстан это отдельный случай. Работающие там китайские предприятия постоянно становятся жертвами вымогательств и насилия. В феврале прошлого года был расторгнут договор о строительстве индустриально-торгово-логистического центра Ат-Баши стоимостью 280 миллионов долларов. Это была упущенная возможность диверсифицировать экономику, столь зависимую от денежных переводов из России. Между тем производители сталкиваются с двумя серьезными препятствиями. Во-первых, Китай это один из самых конкурентных рынков на планете, в большинстве сегментов которого уже закрепились крупные экспортеры со всего мира. Пекин знает об этом, и обучает экспортеров из Центральной Азии как пользоваться различными каналами доставки товаров на китайские прилавки. За счет китайских денег также идет модернизация в ЦА многих производственных процессов. Да и, в целом, этим экспортерам не обязательно доминировать на китайском рынке. Даже крошечная доля во всего нескольких секторах принесет центральноазиатскому региону огромные доходы. Вторая проблема это логистика. Наземное и воздушное сообщение с крупными городами на восточном побережье Китая не так развито и не так дешево, как морское и воздушное сообщение КНР с более отдаленными государствами. Правительства по обе стороны границы понимают это и стремятся развивать трансграничную логистику. Но, как показал вышеупомянутый проект Ат-Баши, все непросто.